Магия возможных действий - Страница 39

— Таисавар, приготовь еще очищающее питье. А тоник — на потом.

— Он настаивается, — флегматично отозвался подмастерье. Девушка между делом отметила необычный акцент. Чувствовалось, что для него ромаленское наречие — чужой язык, хоть и старательно выученный.

— Надеюсь, здесь нет ни магии, ни сильнодействующих веществ? — с подозрением спросила Кайндел, принимая от врача высокий стеклянный бокал с металлической оковкой и костяной «бородкой», задерживающей не отцеженные из настоя травки.

Тот сделал оскорбленное лицо.

— Госпожа, я профессионал, отлично знаком со «снегом» и другими веществами, я знаю, как надо действовать.

— Угу… — Девушка пригубила. Настой оказался очень приятным на вкус. — Спасибо… — перед глазами перестали плыть круги, пламя, бившееся в висках, стало потихоньку затухать. — Рейр, пожалуйста, не мог бы ты сварить мне кофе? Может, полегчает…

Мужчина молча развернулся и вышел из комнаты. Допив настой, чародейка схватила Иедава-на за рукав.

— Мне срочно нужна связь с Одином. Ты можешь мне ее устроить?

— Тебе нужно сообщить твоему лорду что-то такое, о чем не должен услышать твой спутник?

— Да.

— Хорошо, я сделаю. — Правитель взглянул на девушку с тревогой. — Ты видела что-то очень важное?

— Чрезвычайно важное. Скажи, ты сможешь сейчас предоставить ОСН хотя бы небольшой отряд?

— Постараюсь. За следующий день я сумею рассчитать, когда и сколько человек я смогу дать тебе для ведения войны в твоем родном мире. Разумеется, потребуется время, чтоб сформировать отряд.

— Конечно, я понимаю…

Через пару минут Рейр принес кофе, и Кайн-дел с благодарной улыбкой приняла у него обжигающе горячую чашку. Она не слишком-то хотела этого напитка, по отступать уже было нельзя, да и кофеин действительно мог помочь. Горячая горьковатая жидкость действительно взбодрила, отступила усталость, да и слабость тоже. Девушка встала, подошла к окну боком уселась на подоконник. Рейр встал рядом.

— Что с тобой произошло?

— Ну… Сложно объяснить. Видение пошло немного не так, как всегда. А почему, собственно, в мою комнату набежало столько народу? Я так долго была… скажем так, недоступна?

— Всю ночь. Утром я рано встал, решил немного размяться на воздухе, но когда проходил мимо твоей двери, услышал слабый стон. Разбудить я тебя не смог, по магическим ощущениям дело обстояло настолько плохо, что я решил позвать кого-нибудь па помощь. В результате прибежал Иедаван и привел этого лекаря с его помощником… Тебе легче?

— Намного. С ума сойти… Извини, что доставила столько неприятных минут.

Он смотрел напряженно.

— Что ты видела? Чародейка пожала плечами.

— Это было не видение. Не видение, никаким боком. Я вообще не понимаю, что это было, и происходило ли… Скажем так, на самом деле.

— Что именно происходило?

— Извини, я не могу, просто не могу излагать тебе как факт то, в чем я не уверена совершенно. Надо бы мне поточнее изучить действие этого наркотика. У меня возникают подозрения, что все это были только мои фантазии.

— Но реалистичные, да?

— Ты знаешь что-то такое, что не знаю я? Расскажи.

— Нет. — Он улыбнулся, покачал головой. — Не знаю.

За окном занималось утро, туман клочьями полз из леса и таял на лугах у деревни. Небо белело, словно за ночь его успело затянуть облаками. Солнце еще не показалось. Замковые слуги только-только просыпались, где-то на хозяйственном дворе доили коров, стучали топорами — рубили мясо на сегодняшний день. Кайндел уже усвоила, что, несмотря на сравнительно высокий уровень технологических достижений, владельцы замков все-таки предпочитали отчасти натуральное хозяйство и большей частью продуктов питания обеспечивали себя сами.

Некий глубокий и практический смысл в этом, конечно, имелся.

Она толкнула створку окна, и в комнату хлынул свежий, пронзительно-прохладный осенний воздух. Заспанная служанка, вошедшая в комнату с подносом, бросилась подхватывать спорхнувшие со стола листы бумаги. В сочетании с ветром, бьющим в лицо, кофе воспринимался уже совсем иначе, и она порадовалась, что попросила его.

— Я вот что не понимаю, — медленно проговорил Рейр. — Если ты хотела сказать Иедавану что-то такое, что не предназначалось для моих ушей, по-моему, проще было заговорить с ним на местном языке.

— А ты зря стоял и сомневался, задавать мне этот вопрос или пет. Твои сомнения я почувствовала, так что колебаться не имело смысла. Сомневаешься — лучше делай, чтоб потом не жалеть… Если бы проблема состояла только в том, чтоб передать брату информацию так, чтоб ты не понял, я действительно просто заговорила б с ним на ромаленском. Дело-то не в этом.

— А в чем? Спрашиваю, раз уж ты все равно решила пооткровенничать.

— В том, что речь шла о внутренних делах ОСН, — как бы нехотя ответила Кайндел.

— Так, значит, в видении было что-то важное для ОСН? И для Круга, я могу сделать такой вывод?

— Повторяю, я не могу говорить как о факте про то, в чем лично не уверена…

— Да, это я понимаю. Но все-таки?

— Да, я кое-что увидела, и это кое-что меня… скажем так, насторожило. Было бы замечательно, если б насторожило не только меня. Ан Альфард, как я понимаю, примеривается изрядно потрепать наш родной мир… Можно сказать, разрушить старый мир и на обломках его возвести новый. Все повторяется, ты не находишь?

— Я с трудом понимаю, о чем идет речь. Ты не могла бы говорить прямо, а не намеками?

— Могла бы, — Кайндел отставила чашку и посмотрела на мужчину исподлобья. — Драконы, особенно настоящие драконы, а не драконоподобные ящерицы, отличаются тем, что потребляют и производят чистую магию. Ты в курсе? Кстати, именно потому природа не выдерживает высокой концентрации числа драконов на небольшом квадрате площади — эти существа законченные индивидуалисты. Неспроста.